Стивен Кинг предугадал появление и зомбирующую популярность реалити-шоу, Герберт Уэллс писал о возможности ведения биологических войн, а благодаря Джону Бранеру не пришлось придумывать обозначение для вредоносных программ, ведь в его книге «Оседлавший волну шока» уже было введено понятие «червь». Однако не все писатели и даже деятели науки были столь успешны на поприще Ванги и Нострадамуса. Научный перевод их трудов позволяет нам судить, насколько точно они предсказывали будущее.
Известный каждому, кто когда-либо открывал учебник по химии, Дмитрий Иванович Менделеев, помимо всего прочего, весьма интересовался государственным управлением, экономической сферой и народонаселением. Он предрекал, предварительно проведя некоторые расчёты, что население России к 2000 году должно будет достичь 590 миллионов человек. Акелла промахнулся: к указанному году и 145 миллионов не набралось.
Приверженность Герберта Уэллса велосипедам пришлась бы по вкусу современным приверженцам здорового образа жизни. Если они, конечно, не пацифисты: он предполагал, что на смену обычным пехотинцам придёт велопехота. Мягко скажем, нежизнеспособная в наше время догадка. Но зато в «Освобождённом мире» он отыгрался, описав расщепление атома.
Илья Ильич Мечников, физиолог, лауреат Нобелевской премии, на примере инфузорий и полипов пытался доказать, что раз у некоторых видов живых организмов не наблюдается естественной смерти, то она является лишь следствием естественного отбора. Стало быть, жизнь без неё гипотетически возможна. Но несмотря на аргументированную доказательную базу, учёный доказал если не несостоятельность своей теории в целом, то по крайней мере невозможность вечной жизни в нашу эпоху, скончавшись в 1916 г.
Больше всего догадок касательно мирового прогресса, как удачных, так и абсолютно фантастических, сделал, пожалуй, Жюль Верн. К примеру, зарядка от атмосферного электричества, о которой говорил писатель в «Робуре-завоевателе», до сих пор не создана. А зря, владельцам смартфонов лишняя возможность подзарядки была бы к месту.